Куликов Николай Иванович

01(13).03.1812, Москва - 25.04(07.05).1891, Санкт-Петербург, похоронен на Новодевичьем кладб.

Артист, режиссер, драматург

1837 — 1852

Брат актрис П.И. Орловой и А.И. Шуберт, муж актрисы АТ В.А. Куликовой (Сабуровой). Отец драматурга Н.Н. Куликова и писательницы В.Н. Куликовой. В 1830 окончил московское императорское Театральное училище (поступил в 1821). Начинал сценическую карьеру на московской сцене. В июне 1830 зачислен виолончелистом в театральный оркестр, позднее переведен в труппу Малого театра артистом 3-го разряда. В мае 1837 переведен на службу в АТ. Дебютировал в амплуа первого любовника: Камельский («Жена, каких много, или Муж, каких мало») и Рудольф («Царство женщин, или Свет наизнанку»). Среди его ролей Хлестаков, Молчалин, выступления в водевилях и комедиях. Обладающий хорошими сценическими данными и изящными манерами, он мало заботился об индивидуализации своих героев, постоянно в любой пьесе исполняя одну и ту же роль светского молодого человека. По поводу Куликова-Молчалина в «Горе от ума» современник писал: «Глядеть на г. Куликова в роли Молчалина после Дюра жалко и смешно. Молчалин — олицетворенный волк в овечьей шкуре, а не простачок, как обрисовал его г. Куликов. Притом пьесы, подобные „Горю от ума“ требуют от актера двух необходимых условий: во-первых, читать стихи естественно, непринужденно, как обыкновенный разговор и, во-вторых, делать интонации, сообразные с мыслью автора и со смыслом слов. Против каждого из сих условий г. Куликов кругом виноват» (СП. 1839. 15 июля). Др. роли: Стрельский-младший («Два брата»), Попов («Актеры между собою, или Первый дебют актрисы Троепольской»), Вспышкин («Утро и вечер, или Ветер переменился»), Вольдемар Левин («Матушкина дочка, или Суматоха на даче»), Мишель («Викторина, или Утро вечера мудренее»), Реджинальдо де Кассиньи («Бабушка и внучка, или Волшебный напиток Калиостро»), Серафим («Два Фигаро»), Алкид («Хоть тресни, а женись»), Тетерин («Архивариус»), Ежиков («Титулярные советники в домашнем быту»), Балясин («Чиновник по особым поручениям»), Виктор («Два купца и два отца»), Юлий Дарвиньи («Дезертир, или Тоска по отчизне»), граф Алексис («Баронесса де Вальер, или Кто прав, кто виноват»), Эдмон («Очень счастлива»), Леон («Знаменитый оратор»), принц Фридрих («Домовой»), Эльский («Девушка себе на уме»), Валерий Верховский («Сентябрьская ночь»), Фредерик («Муж в камине, а жена в гостях») и др. По рекомендации И.И. Сосницкого в окт. 1838 Куликов был назначен на должность режиссера русской драматической труппы. Стал первым профессиональным руководителем труппы. Продолжал выступать как драматический актер (Жуков — «1-е представление Мельника-колдуна, обманщика и свата», князь Ветринский — «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка»). Хороший знаток театрального дела, на протяжении 14 лет состоявший в должности режиссера, Куликов «безраздельно распоряжался на русской сцене. Ни прежде, ни после него ни один режиссер не пользовался такою властию. …Прием пьес, составление ежедневного репертуара, назначение бенефисов, распределение ролей — все это вполне зависело от всесильного режиссера. Авторы, желавшие, чтобы их пьесы игрались почаще, актеры, добивающиеся новых ролей и большого количества разовых, должны были ему кланяться в пояс. Некоторые главные сюжеты, как, например, Каратыгин, Сосницкие, конечно, сами имели доступ к высшему начальству, но весь остальной персонал труппы состоял в полном подчинении г. Куликова» (Вольф, 1. С. 153–154). Как режиссер Куликов оказывал влияние на многие стороны жизни АТ. Определяя репертуарную политику театра, уделял большое внимание казенно-патриотическим пьесам, но отдавал предпочтение развлекательным жанрам, комедии и водевилю, в т.ч. собственного сочинения. Плодовитый драматург, вхожий в литературную среду, Куликов не мог не откликаться на новейшие литературные события, но с большой осторожностью допускал новшества на казенную сцену. Свойственное Куликову стремление развлекать и забавлять публику мешало глубокому осмыслению ярких литературных явлений, вело к искажению и обеднению авторского замысла. Это проявилось при постановке «Горя от ума», где «в числе гостей Фамусова явился один, незваный гость, низенькая, толстенькая, шарообразная фигура, в мундире; этот гость, без зазрения совести, начал выкидывать коленца и смешить почтенную публику райка и задних рядов. Поднялся хохот… артист остался в стороне, а гаер явился на первом плане» (ЛПРИ. 1839. 8 июля. С. 17. — В.С. Межевич). Через несколько месяцев после выхода из печати «Мертвых душ» Гоголя Куликов поставил в водевильной форме собственную инсценировку последних глав романа (под названием «Комические сцены из новой поэмы „Мертвые души“»), заслужившую резкую отповедь критики. Лишь в последние годы его руководства на сцене появились произведения новых молодых драматургов, были поставлены «Холостяк» и «Завтрак у предводителя» И.С. Тургенева, «Царская невеста» Л.А. Мея и др., меньшее внимание стало уделяться переводной драматургии. Уход Куликова из АТ совпал с началом нового этапа в истории русского театра, связанного с творчеством А.Н. Островского. Преподавал в петербургском императорском Театральном училище драматическое искусство, сменив на этом посту П.А. Каратыгина. В июле 1852 оставил службу в АТ. Последние 40 лет жизни занимался литературным трудом. Был автором оригинальных водевилей и пьес, переводчиком (написал более 120 оригинальных и переводных произведений). Литературной деятельностью начал заниматься с 1830. Писал под псевдонимом Н. Крестовский, Кругликов, Н. Круглополев, Михалек, Николаев, Сабуров и др. «Свои водевили он писал оригинальным образом. У него при себе всегда имелась тетрадочка, в которую при всяком удобном и неудобном случае он вписывал карандашом явление за явлением, куплет за куплетом. На репетиции, на спектакле, в трактире, в гостях — всюду он занимался сочинительством. Такая способность давала ему возможность стряпать пьесы, как блины, и прославиться плодовитейшим драматургом» (Алексеев. С. 29). Самые известные его пьесы: «Ворона в павлиньих перьях», «Цыганка», «Муж пляшет, любовник чулок вяжет», «Бедовая девушка», «Водевиль с переодеванием», «Заколдованный принц, или Переселение душ» и др. Куликов писал о себе: «Я не имел замечательного таланта как драматический писатель, но знание сцены делало то, что мои некоторые сочинения по 30–40 лет держались на казенном театре в Петербурге и Москве…» (ИРЛИ. Ф. 265. Оп. 2. Д. 1370. Л. 2). Несколько пьес написал в соавторстве с сыном Н.Н. Куликовым. Писал либретто к операм, среди которых «Жидовка», «Марта», «Староста Борис Петрович» и др. По заказу А.Г. Рубинштейна написал либретто к его опере «Купец Калашников». Соч.: А.С. Пушкин и П.В. Нащокин: Очерки и восп. // РС. 1880. № 12. С. 989–998; Театр. восп.: 1820–1883 годы. Первая ч. восп. // Иск-во. 1883. № 1. С. 7–9; № 2. С. 18–20; № 3. С. 30–31; № 4. С. 41–42; № 5. С. 54–56; № 5. С. 64–65; № 6. С. 73–75; № 7. С. 85–87; № 8. С. 97–98; № 9. С. 107–109; № 10. С. 122–123; № 11. С. 146–147; № 13. С. 157– 159; № 14. С. 169–170; № 15. С. 194–195; № 17. С. 204–206; № 18. С. 217–218; № 19. С. 230–231; № 20. С. 241–242; № 21. С. 253–255; Петерб. ТУ в восп. Н. И. Куликова // РС. 1886. № 12. С. 621–636; Театр. восп.: Петерб. театры в 1820–1830 гг. // РС. 1892. № . 8. С. 451–477; Дневник режиссера // БТиИ. 1913. Кн. 3. С. 17–32; Кн. 4. С. 16–26; Кн. 6. С. 3–11; Кн. 7. С. 3–8; Театр. восп. // Рассказы о рус. актерах. М., 1989. С. 102–114. Лит.: Брокгауз; ТЭ; РП; Черейский; Вольф, 1. С. 31, 47, 62, 63, 70, 73, 78, 87–89, 100, 115, 118, 120, 124, 137, 146, 176, 177; ЕИТ. 1890/91. С. 318–320 (список драм. произв. К.); Максимов. С. 162–190; Алексеев. С. 21–33, 148; Нильский. С. 168–174; «Горе от ума» на рус. и сов. сцене. М., 1987 (ук.); Золотницкая Т. Старинный рус. водевиль // Совр. драматургия. 2000. № 4. С. 188–191. Арх.: ГЦТМ. Ф. 132. Ф. 198; РГИА. Ф. 497. Оп. 2. Д. 13637; ЦГАЛИ. Ф. 819; ИРЛИ. Ф. 265. Оп. 2. Д. 1372, 1370; Ф. 274. Оп. 1. Д. 399. Галанина, Ю. Куликов Н.И. // Национальный драматический театр России. Александринский театр. Актеры, режиссеры : энциклопедия... — Санкт-Петербург : Балтийские сезоны, 2020. — С. 389-391.