Петипа Мариус Мариусович

1850 (1852), Санкт-Петербург - 06.11.1919, Москва

Артист

1875 — 1886

Настоящее имя Мариус Люсьен Жан. Внебрачный сын балетмейстера М.И. Петипа и модистки Терезы Бурден. Был признан отцом, после смерти матери жил в его семье, отец заботился о его карьере. Получил домашнюю подготовку к сцене. Сын Петипа (также незаконный) Николай Мариусович Радин (фамилия по матери Козанков, Петипа ему свою фамилию не дал) был известным московским артистом. Начинал в 1870 в провинции. В 1875 выступал в Великопостных концертах с куплетами на сцене АТ. Он понравился и одновременно не понравился публике. Петипа, на редкость красивый, внешностью своей пленил, но дерзости соперничества с И.И. Монаховым, любимцем петербуржцев, лучшим до той поры исполнителем куплетов, Петипа не простили. Дебютировал в АТ по прошению отца. Начинал в оперетте. Самая известная партия — Парис («Прекрасная Елена», 1875). «Голос не ахти какой, но развязность, живость совсем родственная оперетке по ее национальному происхождению», — отмечали современники (Плещеев. С. 78). Был принят в труппу на амплуа фатов. Фатовство Петипа обыгрывал разнообразно, вносил много своего в эти образы. Коронной ролью Петипа был Жорж Дорси («Гувернер», 1875). По пьесе грубый, малограмотный француз, приехавший в Россию на заработки, у Петипа был изящен, смел, обольстителен. К фатам Петипа присоединял и Хлестакова («Ревизор», 1883). Он был сыгран в александринской традиции с водевильной легкостью и водевильным шаржированием, которыми славился первый исполнитель роли Н.О. Дюр. Творчество Петипа само по себе и его статус в петербургской драматической труппе противоречивы. «Манера игры у него была нерусская, француз чувствовался» (Плещеев.С. 78). Но такой актер был русской труппе необходим для салонной комедии. Он играл иностранцев так, как обычные выпускники театральной школы играть не умели. Например, П.П. Штеллер отмечал, что в роли Георга («Братья Ранцау», 1883) «в тоне речи его не слышалось ничего русского, бытового» и он «обнаружил много искреннего, молодого увлечения» (Искусство. 1883. № 47. С. 588). Но в национальном репертуаре эта особенность исполнительской манеры Петипа иногда мешала. Так в сп. «Тучки» он «перефранцузил» «русского фата Голубева в такой сильной степени, что от него ничего русского не осталось» (Искусство. 1883. № 33. С. 387). Блестящему исполнителю современной салонной комедии для классической комедии Петипа не доставало специального театрального образования, в пьесах Мольера и Шекспира он плохо читал стихи, был скован, не умел носить исторический костюм. Однако со временем Петипа ощутимо менялся, он много работал, как писал А.Н. Островский Ф.А. Бурдину: «Хорошо в нем то, что он постоянно совершенствуется… не грешит против художественной дисциплины… и старается по мере сил своих, держаться типа» (Островский. ЛН. Кн. 1. С. 372). На годы работы Петипа в АТ пришлось много постановок пьес Островского. «Александринский Островский», т. е. особенности интерпретации его драматургии в плане не столько бытовом (как в московском Малом театре), сколько в психологическом, с сохранением подробностей быта, вырабатывался при непосредственном участии Петипа. В 1877 признанный петербургский исполнитель ролей молодых купцов Н.Ф. Сазонов отказался играть Дульчина в «Последней жертве». Поскольку роль «трудна, ответственна и неблагодарна, симпатий публики не возбудить» (Островский и Бурдин. С. 231). Однако Дульчин стал коронной ролью Петипа. Он его несколько укрупнил, наделил особым обаянием. В исполнении Петипа Дульчин напоминал Паратова, «Все было понятно, — вспоминала одна провинциальная актриса, — почему она [Юлия] страдала, почему она шла на жертвы» (см.: Никулин Л. В. Люди русского искусства. М., 1947. С. 207). После этого Петипа сыграл многих героев Островского, преимущественно по просьбе драматурга. Он был первым исполнителем ролей: Вершинского («Дикарка»), Баркалова («Блажь»), Бакина («Таланты и поклонники»), Окоемова («Красавец-мужчина»), Незнамова («Без вины виноватые»), Кочуева («Не от мира сего»). Петипа играл также Глумова («Бешеные деньги») и Буланова («Лес»). Положение Петипа в петербургском театре было двойственным. Он так и остался французом на сцене, но в сравнении с актерами французской императорской труппы казался глубже, жизненно достовернее их. Петипа пользовался успехом у петербургской публики. Его окружала толпа поклонниц, светской публике нравилась его внешность, умение носить современный костюм, манеры. Дело о службе Петипа, как и петербургские газеты, заполнено сообщениями о скандалах — «инцидентах» на репетициях. Особенно часто Петипа ссорился с М.Г. Савиной. В 1886 он вынужден был окончательно покинуть труппу. В 1890 получил звание «артиста императорских театров в отставке». После этого служил в основном в провинции, с краткими перерывами: в 1890–1891 в театре Е.Н. Горевой в Москве и в 1915–1917 в Камерном театре (Москва). Часто приезжал в Петербург, где играл с труппой Горевой в театре Неметти в 1889, когда особенно запомнился зрителям в роли мольеровского Дон Жуана. Другие роли: Анж Питу («Дочь рынка»), Фигаро («Свадьба Фигаро»), Клавдио («Много шуму из ничего»), Акоста («Уриэль Акоста»), граф Столыпин («Грешница»), Хвостов («Болезни сердца»), Сергей («Темный бор»). Лит.: ТЭ; Вольф, 3. С. 57–61, 63–70, 73–75, 94–95; Гнедич. С. 5–11, 14–36, 38; Велизарий М.И. Путь провинц. актрисы. Л., 1937 (ук.); Глама-Мещерская А.Я. Восп.. М.; Л., 1937. С. 54, 60, 63, 234, 244, 249, 254, 336. Арх.: РГИА. Ф. 497. Оп. 5. Д. 2466. Сомина, В. Петипа М.М. // Национальный драматический театр России. Александринский театр. Актеры, режиссеры : энциклопедия... — Санкт-Петербург : Балтийские сезоны, 2020. — С. 547-548.