Меркурьев Василий Васильевич

24.03 (06.04) 1904. г. Остров Псковской губ. - 12.05.1978. Ленинград, похоронен на Литераторских мостках Волковского кладб.

Артист

Народный артист СССР (1960)

1937 — 1942, 1943 —  1978

Лауреат Государственных премий (1947, 1949, 1952). Меркурьев родился в семье небогатого торговца Василия Ильича Меркурьева и его жены Анны Ивановны (урожд. Гроссен, швейцарской немки, в молодости приехавшей в Россию). В 1912–1916 учился в церковно-приходском училище, в 1917– 1920 — в школе 2-й ступени, в 1920–1922 выступал в спектаклях трупп, гастролировавших в Острове, работал в городском театре помощником режиссера. В 1923–1926 учился в ИСИ (ТСИ), класс Л.С. Вивьена. Начал сниматься в кино. В 1926–1937 служил в различных театрах (ТАМ, филиал Акдрамы, Самарский, Театр Красной Армии, Театр ЛОСПС). В ноябре 1937 Меркурьев был зачислен в труппу АТ, где и проработал до конца жизни. В АТ Меркурьев пришел сложившимся актером. За его плечами было немало ролей в театре и кино. Среди них Грознов («Правда — хорошо, а счастье лучше»), Лука («На дне»), профессор Мюзам («Взрыв»), Мотыльков («Слава»), Гулин («Бойцы») и др. Критика отмечала «богатое пластическое воображение и развитую технику» актера (ЖИ. 1926. № 16. С. 18. — И. Еремин), его способность к перевоплощению, «умение наполнить достаточно схематичные образы советской драматургии необычайной внутренней теплотой» (РиТ. 1931. № 8–9. С. 18. — С. Цимбал). Талант Меркурьева был по преимуществу лирико-комедийным. В таланте и личности Меркурьева соединились как будто разнородные черты. Высокий русский богатырь, статный и красивый, он иногда напускал на себя вальяжное «бюргерство», позировал, снисходительно смотрел на окружающих и тут же над собой иронизировал. Прочность, надежность привлекали к нему людей, а «фанфаронство» вызывало улыбку. Эти качества Меркурьев передавал многим своим героям, которые неизменно пользовались симпатией и доверием зрительного зала, хотя тот же зал был не прочь над ними посмеяться. Эти особенности таланта актера видны в исполнении им роли Грознова — спутнице всей его актерской жизни (Театр стажеров, 1926, Самарский драматический театр, 1933, гастроли разных лет, АТ, 1958). Его Грознов ходил старческой шаркающей походкой, волоча раненую ногу, приплясывал, жевал яблоки беззубым ртом, путал слова. Этот полуразвалившийся служака был исполнен амбиции, важного сознания того, что окружающие ему не чета. Жизнь как будто убила в Грознове все понятия о честности и справедливости, но актер давал понять, что в глубине души его героя сохранилась живая человеческая основа. Мальволио Меркурьева жил, радовался, страдал в той стихии карнавальности, которая свойственна комедиям Шекспира («Двенадцатая ночь»). Для него актер нашел особую походку — некую смесь торжественного вышагивания и танца. Он двигался, одновременно любуясь собой, возвышаясь над окружающими и помня о той дистанции, которая отделяет его от госпожи. По его виду было ясно: эта дистанция — такая вопиющая несправедливость, что остается только молча страдать или изо всех сил стараться ее преодолеть. Меркурьев сыграл немало ролей в русском классическом репертуаре: Казарин («Маскарад»,1939), Фамусов («Горе от ума»), Лука («На дне»), — но никогда не выступал обличителем своих персонажей. Его любимым драматургом был Островский. В каждом из его героев он открывал многослойную человеческую сущность. Его Досужев в «Доходном месте» (1938 и 1968), хотя и посмеивался над вольнолюбивыми тирадами Жадова, в глубине души сочувствовал молодому человеку. Неоднозначными были его Восмибратов («Лес»), Боровцов («Пучина»), Курослепов («Горячее сердце»). Трактовка образа Прибыткова («Последняя жертва») даже вызвала неудовольствие некоторых критиков, Меркурьева упрекали в недостаточном обличении этого купца. Но он сумел здесь в полной мере передать богатейшую гамму оттенков характера. Меркурьев играл Прибыткова человеком значительным, незаурядным, он хорошо знал цену деньгам, но одновременно был в силах увидеть духовное богатство Юлии Тугиной. В лирико-комедийном ключе трактовал Меркурьев образы своих современников. Чересчур парадные истины, произносимые героями советских пьес, он смягчал добрым юмором. Большой удачей Меркурьева было создание образа Максимова («За тех, кто в море!»). Бравый офицер, он становился у Меркурьева не плакатной фигурой, но живым характером, и не существовало для него в жизни-войне никаких других законов, кроме общечеловеческих. В работе над этим образом Меркурьеву помогали ранее созданные: Мотыльков («Слава»), лейтенант Туча (кинофильм «Небесный тихоход»). Играя в разгар борьбы с космополитизмом заблудшего, оторвавшегося от народа композитора Илью Головина («Илья Головин»), Меркурьев создавал такой обаятельный образ, что невольно дискредитировал замысел спектакля. В поздние годы Меркурьев иногда играл «симпатичных фанфаронов» (Нестратов, фильм «Верные друзья», 1954), но чаще создавал образы людей, рядом с которыми было надежно: Архипов («Годы странствий», 1954), Федор Бороздин («Летят журавли», 1957), Павел Михайлович («Сонет Петрарки», 1957), Матвей Журбин («Семья Журбиных», 1963), Бурцев («Пока бьется сердце», 1975). Его Архипов символизировал собой тот прочный берег, к которому стремились все персонажи. По-хозяйски располагался в кабинете директора завода его Матвей Журбин, и надуманную должность «ночного директора» он воспринимал серьезно, а неожиданно свалившиеся на него проблемы разрешал вдумчиво и обстоятельно. Бурцева Меркурьев играл человеком сложным, но сквозь поток его издевок, паясничанья, мрачноватых шуток, сквозь его своеволие и чудачества проступала мощная сила характера. Значительные личности были Меркурьеву по плечу. Такой личностью стал бы и его Рембрандт в одноименной пьесе Д.В. Кедрина, над образом которого он работал в последние дни жизни. В эпоху господства режиссерского театра Меркурьев оставался одним из столпов актерского искусства. Он продолжал традиции той школы, которой был славен русский театр, и не давал этой традиции заглохнуть. Меркурьев вместе с женой И.В. Мейерхольд вел активную преподавательскую деятельность. В 1938 еще в ЦТУ они выпустили казахскую мастерскую, на базе которой организовали в Чимкенте театр. Их выпуски в ЛГТИ и ЛГИТМиКе (1948, 1965, 1969, 1973) дали театру немало выдающихся актеров, среди которых были И.П. Владимиров, Б.А. Львов-Анохин, Т.П. Колесникова, Л.К. Сапожникова, Е.И. Черная, М.М. Неёлова, С.С. Сытник, С.И. Паршин и др. В 1942 Меркурьев и Мейерхольд организовали театр в Нарыме. Пробовал Меркурьев себя и в режиссуре: в 1933 поставил в Самарском театре «Правду Барабошевых» (по пьесе Островского «Правда — хорошо, а счастье лучше»), в Ленинградском драматическом театре «Позднюю любовь» и «Гибель „Надежды“» (1936), «Мещан» (1936) — в Театре ЛОСПС, пьесу «Гости» (1954) в БДТ (все, кроме «Правды Барабошевых» и «Мещан», совм. с И.В. Мейерхольд). Среди других ролей в АТ: Суслов («Князь Мстислав Удалой»), Жухрай («Как закалялась сталь»), Макдональд («Голос Америки»), Меншиков («Петр I»), Прохор Дугасов («Полководец Суворов»), Бортников («Высокая волна»), Грандель («Торговцы славой»), Прокофьев («Сын века»), дед Токмаков («Нарушенный покой»), Охотников («Потерянный сын»), Берест («Платон Кречет»), Трофим Кичигин («Чти отца своего»), Манилов («Похождения Чичикова»). Роли в кино: Лесничий («Золушка»), Аниканов («Звезда»), Булыгин («Люди на мосту»), дядя Костя («Сережа»), Гедеоновский («Дворянское гнездо») и др. Лит.: БСЭ; ТЭ; Кино; СПбГАТИ СИ (ук.); Репертуар АТ (ук.); Цимбал С. Василий Меркурьев. Л.; М., 1963; Василий Васильевич Меркурьев: Восп. Ст. М., 1986; Осовцов С. Знаменитый зять гениального тестя // Нева. 1999. № 9. С. 221–226; Меркурьев-Мейерхольд П.В. Сначала я был маленьким: Кн. о родителях Василии Меркурьеве и Ирине Мейерхольд. М., 2001. Арх.: РГИСИ. Ф. 352. Оп. 4. Д. 20. Л. 103; Оп. 44-к. Д. 15. Данилова, Л. Меркурьев В.В. // Национальный драматический театр России. Александринский театр. Актеры, режиссеры : энциклопедия... — Санкт-Петербург : Балтийские сезоны, 2020. — С. 467-469.